Бог не без милости, казак не без счастья.
...Лет в семь, однако, вдруг сообразил, что отец, бывший фронтовик, прямо связан с армией и задал неизбежный вопрос: как там было, на войне?! При этом попросил рассказать какую-нибудь свою, «главную» о ней историю.
Он на минуту задумался. То, что затем услышал, было ошеломительным, непонятным и столь достоверным внутренне (даже по звучанию, так как далеко не все ухватывалось разумом), что вмиг изменило всю настроенность моего детского сознания.
После боя наши солдаты сидели на пригорке (год 1943 или 1944). А рядом на земле же сидела горстка пленных немцев. Они боялись, они исподлобья, хотя и с надеждой смотрели на отдыхавших вокруг своих победителей. Подъехала на лошади красавица-капитан. Достав пистолет, неспешно она перестреляла всех пленных. «Мы помрачнели. Скоро, возможно еще сегодня, нужно будет идти в бой. Каждый понимал, что никто из солдат не застрахован от неволи. И как обойдутся там с нами?» В первом же бою эту красавицу в погонах кто-то застрелил. Стреляли сзади, свои. Так очень часто бойцы сводили между собой счеты (поэтому всегда, чем ближе линия фронта, тем покладистее становились офицеры). В тот раз эта расправа, несомненно, стала диковатым выражением протеста против безжалостного обращения с пленными, пусть даже с фрицами.
Этот яркий пример беззаконного восстановления справедливости запомнился навсегда.
отсюда
Он на минуту задумался. То, что затем услышал, было ошеломительным, непонятным и столь достоверным внутренне (даже по звучанию, так как далеко не все ухватывалось разумом), что вмиг изменило всю настроенность моего детского сознания.
После боя наши солдаты сидели на пригорке (год 1943 или 1944). А рядом на земле же сидела горстка пленных немцев. Они боялись, они исподлобья, хотя и с надеждой смотрели на отдыхавших вокруг своих победителей. Подъехала на лошади красавица-капитан. Достав пистолет, неспешно она перестреляла всех пленных. «Мы помрачнели. Скоро, возможно еще сегодня, нужно будет идти в бой. Каждый понимал, что никто из солдат не застрахован от неволи. И как обойдутся там с нами?» В первом же бою эту красавицу в погонах кто-то застрелил. Стреляли сзади, свои. Так очень часто бойцы сводили между собой счеты (поэтому всегда, чем ближе линия фронта, тем покладистее становились офицеры). В тот раз эта расправа, несомненно, стала диковатым выражением протеста против безжалостного обращения с пленными, пусть даже с фрицами.
Этот яркий пример беззаконного восстановления справедливости запомнился навсегда.
отсюда
-
-
16.08.2010 в 11:17-
-
16.08.2010 в 11:41-
-
16.08.2010 в 12:52